О чем мечтает скульптор…
Жизнь часто преподносит сюрпризы и круто изменяет свое направление. Несмотря на то, что человек не имеет образования в той или иной сфере, он неожиданно открывает в себе талант, который становится делом всей его жизни. Подобный случай произошел с тренером по тяжелой атлетике Владимиром Мерзляковым, который стал скульптором. Когда-то, еще, не будучи членом Союза художников КР, он, в составе творческих групп, работал над государственными заказами - был исполнителем каменных памятников Феликсу Дзержинскому, Максиму Горькому, монумента «Манас» и других. Итог его творческой деятельности мы можем видеть каждый день в самом центре столицы.
Одна из самых последних и известных его работ - памятник Курманджан датке возле кинотеатра «Ала-Тоо». Но назвать его исполнителем, хотя он таковым и является, просто не возможно, ведь одно дело сделать модель в глине, а совсем друге дело воплотить ее в камне. Владимир Васильевич не только выполнял работы в материале, кстати, по-своему, но и создавал свои работы. Огромную роль в его творческом становлении сыграли скульпторы Тургунбай Садыков и Виктор Шестопал.
Владимиру Мерзлякову 65 лет, но он в отличной физической форме и до сих пор ведет оформительскую работу и увлекается живописью.
«По образованию я математик программист, а также кандидат в мастера спорта по тяжелой атлетике. Этот вид спорта, а также бокс я преподавал студентам на общественных началах, так как получил дополнительное образование тренера в данных дисциплинах. С ноября 1973 года по решению Комитета физической культуры и спорта при Совете министерств Киргизской СССР был зачислен штатным тренером по тяжелой атлетике в школу молодежи олимпийского резерва», - рассказывает Владимир Мерзляков.
- У вас нет соответствующего образования, как стали скульптором?
- Все началось с оформления спортивного зала по тяжелой атлетике Кыргызского государственного университета. Из простой котельной мне удалось сделать настоящий спортивный зал, с информационными стендами и оборудованием, в котором просто приятно было находиться и тренироваться. И именно тогда мой знакомый Георгий Власов увидел мою оформительскую работу, был очень удивлен и устроил меня форматором. То есть после того, как автор вылепил с глины, я снимал форму. И как только я попал в эту стихию, пошли большие государственные заказы: Горький, Дзержинский, делали большие скульптуры в Сокулуке и Иссык-Кульской области. Все эти модели формовал я. Я могу из маленькой модели поставить большой монумент. Когда я ушел от Садыкова проработал 12 лет в реставрации и после того, как расформировали нашу бригаду, перешел к Шестопалу, наш союз просуществовал 10 лет. Он лепил, а я переводил в камень. Художественного образования, действительно, у меня нет. Но у меня просто есть чувство формы, мне позировали все родственники и я вылепил всех в глине. Однажды я принес пять мешков глины, и пока родители были на Иссык-Куле, создал мастерскую в саду и стал творить.
- А если говорить о тренерской деятельности, ведь и там вы добились успеха?
- Когда я занимался реконструкцией зала, то говорил: «Здесь вырастет Олимпийский чемпион» и оказался прав. Уже спустя пять лет весь мир узнал о тяжелоатлете Каныбеке Осмоналиеве. А ведь когда в сборной Кыргызстана не было ни одного кыргыза, а данным видом спорта увлекались в основном корейцы. В 1975 году на Первенство союза среди молодежи я вывез Каныбека Осмоналиева, и он стал обладателем золотой медали, а затем попал в сборную страны. А до Олимпийского чемпионства его пусть проложил Семен Иткин. С 1975 года я являлся тренером СДЮСШОР. Кстати, успешно работал и с тяжелоатлетками. Мне удалось разработать методические пособия, и мои ученики занимали первые места на различных соревнованиях, а подготовленные мной материалы легли в основу диссертации. Спортсменов необходимо развивать разносторонне. Многие тренера работают просто по интуиции, а я все систематизировал. Знаете, почему многие ребята не задерживались в этом виде спорта? Да потому, что им надоедает работать со штангой. У меня особый подход, ведь набирать будущих чемпионов необходимо с 10-11 лет и развивать их разносторонне. Борьба, бокс, баскетбол - мышцы будут развиваться гармонично. А мы и вовсе разносторонне развивали молодежь - создали ансамбли, пели «битлов», народные песни, и дали концерт в Доме пионеров. Спорт – это престиж государства и упор надо делать на физкультуру и атлетизм.
- За всю вашу творческую деятельность была всего одна персональная выставка?
- Верно, и о ней я мечтал всю жизнь. В свой 60-летний юбилей провел ее в Доме музее Мануиловой. Экспозиция была названа «Мечта скульптора». Мне просто хотелось показать всем, что я тоже занимаюсь творчеством. Ведь кроме Садыкова об этом никто не знал. Я выставил свои 22 скульптуры и десятки картин. Они тридцать лет ждали своего часа. Мне не хотелось похвастаться, просто сказать о том, что не обязательно заканчивать академии, чтобы творить. Камень, дерево и металл – вот вечный материал, а не гипс. Во всех моих работах есть мой подчерк, и я хотел показать всем, что я творческий человек, тем более я свободолюбивый.
Мне очень приятно, когда камень оживает, и на тебя начинает смотреть душа человека. Скульптура практически разговаривает с тобой. Мое основное правило сохранить все малейшие детали, некоторые просто передают образ человека общими планами. И тогда просто скульптура смотрится как глыба. То чего я хотел, добился, и авторы не вмешивались в мою работу, и пусть даже автор получает все звания, а мы лишь исполнители. Меня нисколько не трогало за то, что им что-то присуждали, а я оставался в тени, даже без грамоты. Меня не волновало, что обо мне думают, просто в 60 лет я сделал выставку, показать, что не зря прожил эту жизнь. Монументы, в создании которых я принимал участие, – это след, который останется после меня, и это главное.
- Ваша мечта о персональной выставке исполнилась, а к чему вы теперь стремитесь?
- Сейчас, к сожалению, из-за проблем с позвоночником не занимаюсь скульптурой, но мне бы хотелось разработать уникальный метод оздоровления на основе различных методик, но без лекарств. То, что я работал с крупными частями памятников, сказалось на моем нынешнем состоянии. Очень бы хотелось, чтобы человек сам управлял своим здоровьем. Сейчас занимаюсь только оформительской работой – текстовкой и портретами.
Одна из самых последних и известных его работ - памятник Курманджан датке возле кинотеатра «Ала-Тоо». Но назвать его исполнителем, хотя он таковым и является, просто не возможно, ведь одно дело сделать модель в глине, а совсем друге дело воплотить ее в камне. Владимир Васильевич не только выполнял работы в материале, кстати, по-своему, но и создавал свои работы. Огромную роль в его творческом становлении сыграли скульпторы Тургунбай Садыков и Виктор Шестопал.
Владимиру Мерзлякову 65 лет, но он в отличной физической форме и до сих пор ведет оформительскую работу и увлекается живописью.
«По образованию я математик программист, а также кандидат в мастера спорта по тяжелой атлетике. Этот вид спорта, а также бокс я преподавал студентам на общественных началах, так как получил дополнительное образование тренера в данных дисциплинах. С ноября 1973 года по решению Комитета физической культуры и спорта при Совете министерств Киргизской СССР был зачислен штатным тренером по тяжелой атлетике в школу молодежи олимпийского резерва», - рассказывает Владимир Мерзляков.
- У вас нет соответствующего образования, как стали скульптором?
- Все началось с оформления спортивного зала по тяжелой атлетике Кыргызского государственного университета. Из простой котельной мне удалось сделать настоящий спортивный зал, с информационными стендами и оборудованием, в котором просто приятно было находиться и тренироваться. И именно тогда мой знакомый Георгий Власов увидел мою оформительскую работу, был очень удивлен и устроил меня форматором. То есть после того, как автор вылепил с глины, я снимал форму. И как только я попал в эту стихию, пошли большие государственные заказы: Горький, Дзержинский, делали большие скульптуры в Сокулуке и Иссык-Кульской области. Все эти модели формовал я. Я могу из маленькой модели поставить большой монумент. Когда я ушел от Садыкова проработал 12 лет в реставрации и после того, как расформировали нашу бригаду, перешел к Шестопалу, наш союз просуществовал 10 лет. Он лепил, а я переводил в камень. Художественного образования, действительно, у меня нет. Но у меня просто есть чувство формы, мне позировали все родственники и я вылепил всех в глине. Однажды я принес пять мешков глины, и пока родители были на Иссык-Куле, создал мастерскую в саду и стал творить.
- А если говорить о тренерской деятельности, ведь и там вы добились успеха?
- Когда я занимался реконструкцией зала, то говорил: «Здесь вырастет Олимпийский чемпион» и оказался прав. Уже спустя пять лет весь мир узнал о тяжелоатлете Каныбеке Осмоналиеве. А ведь когда в сборной Кыргызстана не было ни одного кыргыза, а данным видом спорта увлекались в основном корейцы. В 1975 году на Первенство союза среди молодежи я вывез Каныбека Осмоналиева, и он стал обладателем золотой медали, а затем попал в сборную страны. А до Олимпийского чемпионства его пусть проложил Семен Иткин. С 1975 года я являлся тренером СДЮСШОР. Кстати, успешно работал и с тяжелоатлетками. Мне удалось разработать методические пособия, и мои ученики занимали первые места на различных соревнованиях, а подготовленные мной материалы легли в основу диссертации. Спортсменов необходимо развивать разносторонне. Многие тренера работают просто по интуиции, а я все систематизировал. Знаете, почему многие ребята не задерживались в этом виде спорта? Да потому, что им надоедает работать со штангой. У меня особый подход, ведь набирать будущих чемпионов необходимо с 10-11 лет и развивать их разносторонне. Борьба, бокс, баскетбол - мышцы будут развиваться гармонично. А мы и вовсе разносторонне развивали молодежь - создали ансамбли, пели «битлов», народные песни, и дали концерт в Доме пионеров. Спорт – это престиж государства и упор надо делать на физкультуру и атлетизм.
- За всю вашу творческую деятельность была всего одна персональная выставка?
- Верно, и о ней я мечтал всю жизнь. В свой 60-летний юбилей провел ее в Доме музее Мануиловой. Экспозиция была названа «Мечта скульптора». Мне просто хотелось показать всем, что я тоже занимаюсь творчеством. Ведь кроме Садыкова об этом никто не знал. Я выставил свои 22 скульптуры и десятки картин. Они тридцать лет ждали своего часа. Мне не хотелось похвастаться, просто сказать о том, что не обязательно заканчивать академии, чтобы творить. Камень, дерево и металл – вот вечный материал, а не гипс. Во всех моих работах есть мой подчерк, и я хотел показать всем, что я творческий человек, тем более я свободолюбивый.
Мне очень приятно, когда камень оживает, и на тебя начинает смотреть душа человека. Скульптура практически разговаривает с тобой. Мое основное правило сохранить все малейшие детали, некоторые просто передают образ человека общими планами. И тогда просто скульптура смотрится как глыба. То чего я хотел, добился, и авторы не вмешивались в мою работу, и пусть даже автор получает все звания, а мы лишь исполнители. Меня нисколько не трогало за то, что им что-то присуждали, а я оставался в тени, даже без грамоты. Меня не волновало, что обо мне думают, просто в 60 лет я сделал выставку, показать, что не зря прожил эту жизнь. Монументы, в создании которых я принимал участие, – это след, который останется после меня, и это главное.
- Ваша мечта о персональной выставке исполнилась, а к чему вы теперь стремитесь?
- Сейчас, к сожалению, из-за проблем с позвоночником не занимаюсь скульптурой, но мне бы хотелось разработать уникальный метод оздоровления на основе различных методик, но без лекарств. То, что я работал с крупными частями памятников, сказалось на моем нынешнем состоянии. Очень бы хотелось, чтобы человек сам управлял своим здоровьем. Сейчас занимаюсь только оформительской работой – текстовкой и портретами.
