Становление и развитие туризма в КР
Колумбы земли среднеазиатской
Историки подтвердят: никакое явление нельзя рассматривать вне контекста исторических событий. Для Средней Азии таким поворотным витком истории оказалось присоединение Кыргызстана к России. Еще недавно мы говорили: добровольное, празднуя очередное... летпе со дня вхождения Кыргызстана в состав России. Но в наше время политически конъюнктурная завеса приподнимается, и перед современником предстает историческая правда, какой бы горькой и нелицеприятной она ни была.
В недавно изданном «Курсе русской истории» Василия Осиповича Ключевского — видного ученого второй половины 19 —начала 20 века — находим такие строки: «Южные границы Западной Сибири издавна беспокоили кочевые кыргызы, населявшие Северный Туркестан. В царствование Николая эти кыргызы были усмирены, но усмирение это привело Россию в столкновение с различными ханствами Туркестана — Кокандом, Бухарой и Хивой. Поддерживаемое своими единоплеменниками, население этих ханств начало сильнее тревожить юго-восточные пределы Руси. Рядом походов 1864—1865 гг. под командой Черняева и Веревкина были почти завоеваны сначала ханство Кокандское, потом Бухарское. Из завоеванных владений в 1867 г. было образовано Туркестанское генерал-губернаторство на Сыр-Дарье. Тогда разбойничью роль, от которой должны были отказаться оба ханства, приняли на себя хивинцы, отделенные от новых границ России песчаными степями. Рядом походов, начатых в 1873 г. под начальством генерал-губернатора ташкентского Кауфмана и законченных пекинской экспедицией Скобелева, 1880—1881 гг., завоевана была и Хива. Таким образом, юго-восточные границы России сами собою дошли либо до могущественных естественных преград, либо до преград политических. Такими преградами являются: хребты Гинду-Куш, Тянь-Шань, Афганистан, Английская Индия и Китай».
Социальный заказ был сделан. Историческая эпоха выдвинула свои задачи. Эти задачи потребовали людей определенных профессий. Перед исследователями предстали огромные естественные богатства — неизвестные, неисследованные и неиспользуемые.
Их было сравнительно немного — первых разведчиков края, зараженных комплексом Фауста — жаждой постигать, преобразовывать. Кто были они — эти первые? Дело, наверное, даже не в именах, хотя и забвение непростительно. Непоседливые, энергичные романтики, искавшие трудностей и гордившиеся ими. Терявшие здоровье и друзей — они шли опять и опять. Это им, наверное, принадлежит афоризм: счастливое путешествие лучше счастливого прибытия. Каждый из исследователей оставил после себя наследие не только научное, но еще и пример жизни, человеческих отношений, нисколько не менее важный, чем какой угодно научный результат.
Самый первый — Петр Петрович Семенов. Вице-председатель Русского географического общества. Почетный член Петербургской академии наук. Член Государственного совета. Участник кружка петрашевцев, добившийся для многих из них смягчения наказания и многих привлекший к исследовательской работе. Возглавлял статистический — первый в России — комитет, позже — Совет. Организовал первую всеобщую перепись населения. Создал схемы экономических районов России, которыми пользовались многие ученые и специалисты. Изучал географию и геологию в Германии, Швейцарии, Италии и Франции.
И, помимо всего прочего, участник и организатор ряда географических экспедиций на Русскую равнину, а также в Тянь-Шань. В первой Тянь-Шаньской экспедиции П. П. Семенов достигает восточной и западной оконечности озера Иссык-Куль. Через десять лет, в 1857 году, продолжив исследования Тянь-Шаня, проникает до истоков Нарына и Сары-Джаза, берущих начало в ледниках Центрального Тянь-Шаня. Результатом экспедиций стало создание первой схемы орографии — классификации форм рельефа, открытие мощного оледенения выше снеговой линии, коллекции насекомых, исчисляющиеся сотнями тысяч экземпляров...
Почти в это же время совершает экспедицию Чокан Валиханов, служивший после окончания Омского кадетского корпуса в Западно-Сибирском губернаторстве. Следует ряд его экспедиций в Среднюю Азию и Китай. Под видом мусульманского купца прошел весь Тянь-Шань и жил в Кашгаре. Собранные материалы позволяют ему стать крупнейшим ученым историком, этнографом, фольклористом. Это ему кыргызский народ обязан первой записью и переводом на русский язык героического народного эпоса «Манас» — крупнейшего памятника культуры древних кочевников.
Двадцать два года жизни посвятил изучению Тянь-Шаня Николай Алексеевич Северцев. Воронежец по месту рождения, после окончания Московского университета исследует Центральный Тянь-Шань, Памир, пустыню Кызыл-Кум. Первые комплексно-географические характеристики природы Средней Азии, обширные материалы по флоре и фауне — вот дар самозабвенного исследователя покорившей его стране Небесных гор.
Московский университет окончил и уроженец Иркутска Алексей Павлович Федченко, известный как натуралист и исследователь Средней Азии. Влечение трех лет — с 1868 по 1871 год — обследует Алайскую долину, открывает Заалайский хребет и первым видит его высочайший пик (ныне имени Ленина), создает схему орографии Гиссаро-Алая. Занимается антропологией и этнографией. Но основное пристрастие — этномология и растительный мир, собранный в огромную коллекцию... Жизнь двадцатидевятилетнего ученого трагически оборвалась на леднике в Альпах, куда исследователя занесла опять же она — неутолимая жажда познания.
Исследовал ледник... Так просто сказать, подытожить. Но ведь и в наше время экспедиции к ледникам — поистине могли бы составить сорок первый подвиг Геракла. Это сейчас почти все сотрудники, члены экспедиции — альпинисты. Это сейчас снаряжение экспедиций забрасывается на возможную высоту вертолетами. Это сейчас есть рация, обеспечивающая двустороннюю связь. Наконец, это сейчас есть спиртовки-горелки, позволяющие готовить пищу, есть термосы, легкие пуховые спальники, очки для защиты глаз... А сто с лишним лет назад? Транспорт, одежда, пища, топливо — всё проблема необычайной сложности. И если вначале экспедиции движутся сравнительно налегке — навьючен четырехногий транспорт, то дальше все снаряжение со спин лошадей будет переложено на их спины. Снежные равнины, сахарные головы гор на горизонте, медленный марш цепочки людей по целинно-снежной равнине, отороченной обманчиво доступными зубцами горного хребта,— что это, экзотика? Да, если послушать путешественников и альпинистов. Но это и работа, о которой можно лишь догадываться,— среди любителей горных восхождений не в чести «устрашающие» рассказы. А вот какую-нибудь байку, небылицу, забавную историю — поведают с большим удовольствием. Люди суровых профессий бережно относятся к каждой крупице юмора.
