Битва Александра Македонского с саками
ПРИЕМ АЛЕКСАНДРОМ МАКЕДОНСКИМ САКСКИХ ПОСЛОВ
Наступило утро, назначенное Александром для переправы.
В самый разгар приготовлений пронесся слух, что с того берега прибыли сакские послы. Сбежавшиеся отовсюду воины глазели, как через лагерь в сопровождении воинов Птолемея проехало два десятка варваров в простых одеждах. Без оружия. Лица хмурые.
Спешились у царского шатра. Через самое малое время Птолемей пригласил на прием старших посольства.
Александр, только что поднявшийся с ложа, уселся на трон и с любопытством уставился на вошедших. Главный посол, высокий старик с белой бородой, молча устремил на царя оценивающий взгляд из-под кустистых бровей.
Второй жилистый, поджарый воин тоже не сводил глаз с македонянина.
Царь нетерпеливо приказал переводчику спросить, с чем явились послы. Он был еще слаб после ушиба, его мучили боли в затылке.
Лицо покрывала бледность и бисеринки пота усеяли высокий лоб.
Старик заговорил:
— Если бы боги захотели величину твоего тела сделать равной твоей жадности, ты не уместился бы на всей земле. Одной рукой ты касался бы востока, другой — запада, а макушкой уперся бы в источник божественного света.
Ты проглотил уже столько земель, что не сможешь их переварить. И если тебе удастся покорить весь род людской, ты наверняка поведешь войну с лесами, снегами, реками и дикими животными. Такова, как видно, твоя природа! Но разве ты не знаешь, что большие деревья долго растут, а выкорчевываются за один час? Даже лев однажды послужил пищей для крошечных птиц. И железо поедает ржавчина. Ничего нет столь крепкого, чему не угрожала бы опасность, даже от слабого существа...
Присутствующие в палатке военачальники и друзья молча слушали речь скифа. Царь, откинувшись к спинке трона, вцепился в подлокотник так, что костяшки пальцев побелели.
Скиф продолжал:
— Откуда у нас с тобою вражда? Никогда мы не ступали ногой на твою землю. Нам хватает собственной земли. Мы никому не служили и не желаем повелевать. Свобода и мир с соседями — вот, что мы добиваемся.
Птолемей наклонился к уху царя:
— Прикажешь схватить этих наглецов? Александр упрямо мотнул головой и вновь уставился на скифа, а тот продолжал:
...Знай, нам, сакам, даны от неба такие дары: упряжка быков, плуг, копье, стрела и чаша. Этим мы пользуемся в общении с друзьями и против врагов. Плоды, добытые трудом быков, мы подносим друзьям, из чаши вместе с ними возливаем напитки богам; стрелой мы поражаем врагов издали, а копьем - вблизи. Многие цари походили к нам с войной, но не все унесли ноги. Ты хвалишься, что явился сюда преследовать грабителей, а сам грабишь племена, до которых дошел. Зачем тебе богатство? Оно вызывает только больший голод. Ты первый испытаешь его от пресыщения: чем больше ты имеешь, тем с большей жадностью стремишься к тому, чего у тебя нет. Разве не тебе достались бесчисленные сокровища персидских царей? И теперь ты протягиваешь ненасытные руки и к нашим стадам...
— Вы первые, кто оскорбил меня! - прервал Александр. Разве не ваши воины скачут на том берегу, кричат и кривляются, словно обезьяны?
Но ведь не мы, а ты пришел к нашим границам! Не мы, а ты приготовил для переправы в наши земли лодки и плоты! Но перейди только Яксарт, Игты узнаешь ширину наших просторов. Саков же ты никогда не настигнешь. Наша бедность будет быстрее твоего войска, везущего с собой добычу, награбленную у стольких народов.,.
Другими словами, вы собираетесь бежать, как зайцы! -презрительно бросил Александр. - А я-то слышал, что скифы -храбрейшие из людей!
Старый скиф на секунду смешался, но тут же возразил:
— В другой раз, думая, что мы далеко, ты увидишь нас в своем лагере... Одинаково стремительно мы преследуем и бежим. Потому крепче держись за свою судьбу. Наложи узду на свое счастье: легче будешь им управлять. У нас говорят, что у счастья нет ног, а только руки и крылья: протягивая руки, оно не позволяет схватить себя также и за крылья. И если, как говорит молва, ты — бог, ты сам должен оказывать смертным благодеяния, а не отнимать у них их добро. Но если ты человек, то помни, что ты всегда им и останешься...
Наступило молчание. Александр поднялся с трона и спросил:
— Ты все сказал, скифский мудрец?
Старик слегка наклонил седую голову, немного поколебался и произнес:
— Еще скажу последнее: с кем ты не будешь воевать, в тех сможешь найти верных друзей. Самая крепкая дружба бывает между равными, а равными считаются только те, кто не угро жал друг другу силой.
Александр ответил:
— Я выслушал твою речь и благодарю за советы. Я воспользуюсь и своим счастьем, и твоей мудростью и не стану поступать безрассудно и дерзко. Я поступлю так, как велит мне моя судьба. Птолемей! Проводи послов до берега Танаиса, и пусть они благополучно возвратятся к себе.
Когда послы ушли, хилиарх1 Кратер спросил:
— Что же ты решил, базилевс2?
— Как? Разве ты не знал о моем решении еще три дня назад?
— Значит...
— Сейчас же начать переправу!3
1 Хилиарх - начальник лейбгвардии, высшая должность в государстве Александра Македонского.
2 Базилевс - царь, император.
3 Войска Александра Македонского переправились через Яксарт (Сырдарью) в 329 г. до н.э. в районе современного г. Ходжента в Таджикистане.
БИТВА АЛЕКСАНДРА МАКЕДОНСКОГО С САКАМИ
Македонский лагерь пришел в движение. Согласно приказу, на плоты погрузились фалангиты1, они заняли носовые части.
— Стать на колени! Сомкнуть щиты!
Получилась сплошная стена щитов, над которой торчали хвостатые шлемы и копья-сариссы.2 За такой защитой установили метательные машины. С боков их также прикрывали фалангиты. Остальные воины — гребцов. Такой же порядок соблюдался и на плотах с конниками. Лошади должны были плыть за кормой сами. Легкая пехота выстроилась у кромки воды, держа в руках уже испытанные на Оксе3 меха с соломой.
Скифы, заметив приготовления врага, подняли неистовый шум. Тучи стрел взвились в небо, но большая их часть падала в воду.
Появился Александр. Он был в полном вооружении, и воины разразились ликующими криками: сам царь ведет их в бой, значит — победа!
Александр на гнедом коне (Буцефал служил только для парадных выездов) объехал берег, проверил, все ли сделано, как надо, подбадривая солдат чуть слышным хриплым голосом:
— Хоть скифы и слывут храбрейшими воинами, однако два столетия тому назад их победил Дарий Гистапс, отец того само го Ксеркса4. Нам ли их бояться?
— Веди! — кричали воины с энтузиазмом.
Глядя на беснующихся всадников на той стороне, Александр обратился к солдатам, обслуживавшим метательные машины:
— А ну-ка, пугните их как следует!
Стрелы величиной с копьё с тугим пением взвились над рекой. Огромного роста всадник, гарцевавший на могучем коне у самой кромки противоположного берега, взмахнул руками и повалился в воду.
Было видно, как саки на миг оцепенели. А потом начался переполох. С гиком и воплями конники отхлынули от берега реки. Несомненно, их поразила дальность полета чудовищной стрелы, и ее убойная сила: ведь она пробила щит, панцирь, тело богатыря и вышла между лопатками!
Воспользовавшись замешательством врагов, царь взмахнул рукой. Тотчас запели бовые трубы. Александр первым от вязал плот, вскочил на него и, преклонив колено, стал в ряды фалангитов.
Переправа началась...
Началась, но еще не кончилась Яксарт — стремительная река, и плоты заколыхались на се водах, как яичные скорлупки. Их стало сносить, несмотря на отчаянные усилия гребцов. К тому же воины, привыкшие ощущать под ногами твердую почву, теперь вместе с плотами взлетали и опускались, замирая, хватались друг за друга, боясь свалиться в стремнину, — в тяжелом вооружении это означало бы немедленную и бесславную гибель. Цепляясь даже за гребцов, тем самым замедляя движение, Александр видел все это, но поделать ничего не мог. Даже словом ободрить — больное горло лишило его голоса. А саки, оправившись от замешательства, снова сгрудились у самой кромки воды. Сплошная стена конских голов, шлемов, кричавших ртов, тускло отсвечивающих акинаков5...
Положение македонян спасли метательные машины. Раз за разом пускали они дротики в густые ряды варваров и почти каждый попадал в цель. И чем ближе подходили плоты, тем страшнее становился урон, производимый машинами. Саки вторично вынуждены были отступить.
Согласно приказу, первыми на берегу закрепились легко вооруженные: парфянские лучники, агрианс, пелтасты6, дротометатели.
Они быстро заняли позиции и обрушили на врага тучу стрел, камней и дротиков. Под их прикрытием начала выгружаться тяжелая пехота. За ней конница. Видя это, саки пытались смять передние ряды противника и опрокинуть в реку. Александр бросил им навстречу гиппархию азиатов и четыре илы7 пехотинцев. Кочевники окружили их со всех сторон, осыпали стрелами и тут же ускакали, чтобы вернуться. Так повторялось несколько раз: варвары поражали греков и македонян из дали, не вступая в рукопашную схватку. Видимо, угроза сакского посла претворялась в жизнь.
Тогда Александр приказал Балакру, командиру легковооруженной пехоты, ввести между рядами всадников своих пелтастов, лучников и агриан. И когда лава кочевников приблизилась в очередной раз, их встретили уже не беззащитные перед вражескими стрелами гоплиты8, а кавалеристы. Одновременно ударили три гиппархии этеров (друзей») и все конные дротометатели. Сам же Александр, построив тяжелую кавалерию глу бокими колоннами, повел её на правый фланг где находились главные силы саков - их латная конница.
Римский историк Курций Руф писал:
«Царь восполнял твердостью духа недостаток сил своего слабого еще тела. Голоса его, ободряющего воинов, не было слышно, так-как его рана на шее еще не вполне закрылась, однако все видели, как он участвовал в сражении... Ободряя друг друга и не заботясь о своей жизни, они стали наседать на врага..
Центр войска саков, где стояли простые общиннике, пятил ся медленно, Шаг за шагом. Против них действовали дротометатели и лучники Балакра, а также легкая конница македонян. Силы примерно были равны. Сатрак бился в передних рядах. Щит его утыкали вражеские стрелы, он бросил его и заменил щитом убитого македонянина.
— Смелее, братья! — кричал он яростно, стараясь перекричать шум битвы. — Еще немного — и мы сбросим их в реку!
Вокруг падали его друзья и соседи. Однако и воины Искандера9 падали тоже. Многие из них отходили в тыл, получив тяжелую рану: саки недаром считались замечательнейшими в мире лучниками.
Но правый фланг — царские и княжеские дружины, составляющие главное ядро сакского войска, — не выдержал стремительной атаки тяжелой македонской конницы во главе с самим царем и начал отступать все поспешнее и поспешнее. Несколько знатных вождей было убито. Самого предводителя знати Картазиса дважды ранили копьем.
Под Спаргатифом пал конь, и князь пересел на запасного...
Напор македонян все возрастал. Вырвавшиеся вперед от ряды латных конников начали обходить сакское воинство с флангов...
И тогда отступление дружин превратилось в повальное бегство. Картазис, которого ранили в третий раз, вынужден был пустить коня в галоп — иначе ему грозил позорный плен...
...Какой-то широкоплечий молодой воин-богатырь в гривастом шлеме и блестящем панцире упорно мчался за Спаргатифом, держа наготове копье. Зареченский князь хотел выбить его из седла стрелой, обернувшись назад вполоборота. Но из попытки ничего не вышло: обернуться назад помешало толстое брюхо и стрелы пролетели мимо. Лошадь под тяжелым князем начала храпеть, бег ее замедлился. А гривастый явана10 приближался. Его глаза сверкали голубым пламенем, казалось, из них тоже били стрелы. Вот еще ближе... еще... Явана поднял руку с копьем и оттянул назад, готовясь поразить беглеца в спину. Спаргатиф давно потерял щит и теперь со спины был беззащитным.
— Йяй, яй! — закричал он в отчаянии. Но тут лошадь внезапно споткнулась и ткнулась мордой в землю. Толстый князь, словно пущенный катапультой, вылетел из седла и грохнулся на каменистую землю.
От удара он потерял сознание и уже не видел, как страшный явана с поднятым копьем пролетел мимо...
— Сатрак-питар11 — кричал молодой ополченец. — Нас обходят! Что делать?
— Сражаться! — отвечал Сатрак, он и сам уже видел, что битва проиграна. Он пытался вывести из-под удара свои отряды. Поздно!
Окруженные с трех сторон ополченцы дрогнули и стали беспорядочно отступать. А затем побежали так же, как и дружины князей.
Сатрака увлек общий поток. Он несколько раз пытался по вернуть назад. Наконец, это ему удалось. Сильным ударом длинного меча он свалил налетевшего македонянина, но и сам получил тяжелую рану в бок. Несколько минут еще было видно, как сын Кидрея отбивается от наседавших на него македонян...
Греческий историк Арриан писал:
«Их (саков) пало около тысячи, в том числе один из предводителей, Сатрак, в плен взято было человек полтораста. Врага преследовали стремительно, и воины замучились от сильной жажды. Все войско терпело жажду, и сам Александр на скаку пил воду, какая там была. А вода была плохой, и у него началось сильное расстройство... Он в чрезвычайно тяжелом состоянии был отнесен обратно в лагерь».
Арриан, человек суеверный, добавил: «Так исполнилось предсказание Аристандра».
Другой античный автор отметил: «Саки умчались в солончаковые степи, и македоняне гнались за ними целых 80-100 стадий (15—18 км). И лишь наступившая ночь заставила их прекратить погоню...».
Итак, Александр одержал очередную трудную победу. Об этом говорят потери македонян: убитыми шестьдесят всадников и сто пехотинцев, ранеными тысячу человек. А ведь в самом большом сражении при Гавгамелах, решившем судьбу персидской державы, эти потери составили всего сто человек.
На следующий день всех пленных саков, приведенных к царской палатке, отпустили по приказанию самого Александра. Он сам вышел к ним и сказал краткую речь:
— Я состязался с вами в храбрости, а не в ярости. Возвращайтесь в свою землю и передайте своим вождям: со скифами мне нечего делить. Но Танаис переходить вам я запрещаю!
Саки выслушали, как водится, поблагодарили царя и от правились восвояси. Князь Спаргатиф долго оглядывался на царскую палатку. В царе Искандере он узнал того неистового явану, который чуть не убил его в сражении.
Битве на Яксарте (Сырдарье) Александр придавал большое значение. Слава о непобедимости саков прочно утвердилась в тогдашнем мире. Особенно верило в это население Азии. А теперешнее сражение доказало, что никакой народ, даже с самым громким ратным авторитетом, не может противостоять македонскому оружию.
Отныне Александр был уверен, что Согдиана покорена, руки развязаны и он может осуществить давно вынашиваемую меч ту, до сих пор тщательно скрываемую от собственного войска -двинуться в Индию...
Комментарии:
1 Фалангиты - тесно сомкнутые шеренги тяжелой пехоты.
2 Сариссы - длинные копья, достигающие 6 м. Сариссофоры - тяжелая македонская пехота, вооруженная сариссами.
3 Окс — р. Амударья.
4 Ксеркс - персидский царь, возглавлявший в 480-479 до н.э. нашествие на Элладу.
5 Акинак — короткий меч.
6 Пелтасты—легковооруженные пехотинцы, имели кожаные щиты, длинные мечи, метательные копья и длинные дротики.
7 Ила - отряд конницы в македонской армии, около 300 всадников. Позднее переименован в гиппархию.
8 Гоплиты - тяжеловооруженные пешие воины в полисном ополчении. Гоплиты сражались в замкнутых фалангах, главным оружием были копье и меч. Имели также большие щиты, шлемы, панцири и поножи.
9 Искандер - так скифы называли Александра Македонского.
10 Явана — так называли греков на Востоке.
11 Питар — командир.
Легенды
