Физические величины как элементы познавательной деятельности кыргызов

У киргизов, как и у других народов мира, понятия, обозначающие физические величины, вырабатывались в процессе познания связи явлений, процессов, обобщения их сторон и признаков важных для практики. В формировании понятий проявляется активность и творческий характер мышления, успех же в использовании этих понятий всецело зависит от того, насколько точно в них отражается объективная реальность. При помощи понятий, полученных путем абстрагирования, более глубоко познается действительность посредством определения и исследования существенных ее сторон, выделения общего, которое, однако, не противостоит единичному и особенному, поскольку само общее существует только через отдельное, конкретное. Так как общее составляет основу качественной специфики отдельных предметов, знание его позволяет объяснить отдельное и особенное. «Знающий целое,— отмечал древнегреческий писатель Лукиан,— может знать и его часть, но знающий только часть еще не знает целое».

Киргизы все окружающее — землю, небесные тела, растения, животных, воду, воздух и т. д. называли жаратылыш — природа. В их представлении природа существовала и будет существовать вечно.


Фото 1. Жапкак. Оригинал. Хранится в Государственном историческом музее г. Бишкек

Физический донаучные представления киргизов можно охарактеризовать как практическое знание, не поднявшееся выше простых, элементарных обобщений, оно непосредственно было включено в их повседневную деятельность. Все, что происходит в природе, киргизы называли табияттын кубулушу — природные явления. У них существовали, например, такие понятия, как кардын эриши — таяние снега, кун-дун куркурошу жана чагылган — гром и молния, жер титироо — землетрясение, мондур тушуу — выпадение града и т. д. Люди подметили, что тела, изготовленные из различных веществ (коргошун — свинец, коло— медь, темир — железо и др.) при одинаковом объеме имеют различный вес. Уста, зергер — кузнецы, мастера, изготавливавшие изделия из серебра — брошки, кольца, детали сбруи для верховых лошадей и др.; охотники, пользовавшиеся дробью собственного приготовления, хорошо знали о нерсенин тыгыздыгы — плотности вещества, они употребляли такие понятия, как жумшак — мягкий, борпон — рыхлый, таштай — как камень, болоттой — как сталь и т. д.

Киргизские охотники с незапамятных времен зимой по рыхлому снегу ходили с помощью жапкак — устройства для хождения (но не катания) по снегу. Из повседневного жизненного опыта люди знали, что сила давления на снег тем меньше, чем больше площадь занимаемая человеком. Площадь поверхности жапкака раз в пять больше площади подошв человека, следовательно, охотник на жапкак давит на единицу площади поверхности снега с силой, в пять раз меньше, чем без этого устройства. В конечном счете, эмпирические знания подобного рода привели к появлению у киргизов физического понятия басым — давление.
В своей повседневной жизни киргизы на основании накопленных веками знаний приходили к открытию ранее не известных им законов физики и использованию их на практике. Например, киргизы, жившие в окрестностях озера Иссык-Куль, с помощью уйлоп толтурулган карын — желудка животного, надутого воздухом, ныряли глубоко в воду за какими-либо предметами, не забывая при этом зажать ногами камень в качестве груза для более быстрого погружения. При нехватке воздуха пловец-ныряльщик не всплывал на поверхность, а дышал запасом воздуха из этой своеобразной камеры.



Перегоняя овец через реки, люди поступали следующим образом: наполняли воздухом чанач — кожаный мешок (наполненный воздухом, он уже назывался турсук) и двое джигитов, привязав к предплечьям по одной надутой камере, стоя в воде или вплавь переплавляли на другой берег весь гурт овец. С помощью турсука можно было преодолевать даже бурные реки. Были и другие способы его использования. Джигиты бросали «...в поток, охватив коленями турсук,— кожаный мешок, надутый воздухом, зажав левой рукой его отверстие и работая правой рукой». Некоторые смельчаки проявляли при этом завидное мастерство.

Принимавший участие в поисках участников Андижанского восстания помощник Пишпекского уездного начальника в своем рапорте от 30 мая 1896 года писал: «Киргизы через бурный Нарын переплывают на чаначах — бурдюках, привязывая себя к хвосту лошади, а одежды вмещая и увязывая на других чаначах».



Описанные факты показывают, как многолетняя практика перевозок по воде приводила к установлению чисто эмпирическим путем зависимости между объемом вытесненной воды и грузоподъемностью плотов, то есть к практическому использованию закона Архимеда.

Первые представления о куч — силе связывались с мускульным напряжениям рук, ног и т. п. Словами кучтуу — сильный или чабал — слабый, народ характеризовал действие одного тела на другое, например, действие жаа — натянутой струны лука на стрелу и т. д. Существовало и другое понятие силы — ал. Больной или старый человек жаловался: «Алым жок — нет сил у меня».

В повседневной жизни киргизы часто сталкивались и с силой упругости, которую они называли серпилгич куч. Например, при натяжении тетивы лука или сгибании ]тундук — обода юрты, обычно говорили: Тундук жасаш учун жаны ийилген жыгачта, атыш учун катуу тартылган жаада серпилгич куч бар — В только что согнутом в дугу сыром дереве, а также в натянутом луке имеются силы упругости. Взрослые киргизы следили за тем, чтобы дети не подходили к согнутому в дугу дереву, зная, что если развяжутся аркан или ремень, связывающие место соединения дуги, то освобожденное дерево может кого-нибудь убить.

Киргизы использовали такие понятия, как катуу — крепкий, жумшак — мягкий, сулкулдо — мерно колебаться, солкулдак — упругий и др. Например, они говорили: солкулдак чыбык — упругий хлыст; сулкулдоп басат — ходит, мерно колеблясь. Пластина капкана при сжатии сильно деформируется, создавая силу упругости. Охотники говорили: дальность полета стрелы лука зависит от того, с какой силой натягиваешь стрелой тетиву.

Из собственной практики люди знали, что быстро бегущую лошадь сразу остановить нельзя. Тренерующие коней, перед скачкой предупреждали мальчика 9—11 лет, едущего на подготовленном им коне: когда достигнешь финиша, ни в коем случае резко не останавливай скакуна, иначе слетишь в направлении движения коня, дальше его головы. Приведенное высказывание свидетельствует, что киргизы знали о существовании силы инерции, хотя самого термина «инерции» у них не было.

Понятие силы киргизы связывали с понятием работы —. В народе говорили: Жаш келсе ишке, кары келсе ашка — Молодой придет — проси помощи в работе, так как он сильный и мощный, старик придет — почитай его и угости едой. Здесь физическую силу человека киргизы выражают через понятие — мощность. Пожилые люди говорили молодым: Ты сильнее и мощнее меня,— прося помочь в какой-нибудь работе.

Зимой, при выпадании обильных снегов и сплошном бездорожье, скотоводы использовали силу и мощь лошадей. При этом говорили: cнег выпал до стремени, надо использовать мощь, силу гнедого жеребца; выпал снег по грудь коню, кто видел, тот печалился. После снегопада кто-нибудь из мужчин, оседлав самого упитанного, сильного жеребца, прокладывал дорогу, например, от загона до водопоя или от одной юрты до другой.

Известно, что многие тысячи лет люди используют в различных целях энергию движущейся воды. В частности, киргизы использовали силу движущейся воды, приводящей во вращение деревянный барабан с приспособлениями для принятия удара воды лопастями. Дехкане-хлебопашцы на реках, имеющих разный уровень падения воды, устраивали суу тегирмен — водяную мельницу. Арабский географ Аль-Идриси еще в XII веке писал о киргизах: «...у них на этой реке имеются мельницы, на которых они размалывают рис, пшеницу и другие злаки, превращая их в муку; из которых приготовляют хлеб, или едят их в вареном виде без размола; этим они и питаются». Киргизы умели делать и более сложное устройство жуваз — приспособление наподобие пресса, с помощью которого из семян различных злаков, опийного мака выжимали масло. Однако, наличие даже столь сложных сооружений, как мельница или пресс, еще не означает высокого развития собственно технического мышления, поскольку население во многом опиралось на уже сложившиеся традиции и предшествующий опыт. В отличие от собственно технического мышления традиции и опыт имеют вполне определенное, достаточно узкое содержание, делающее их бесполезными вне строго определенной сферы применения. Техническое же знание, инженерное мышление характеризуются тем, что могут применяться для решения самых разнообразных, в том числе совершенно новых задач.


Мельница. Середина 19 в.

У киргизского народа издавна бытовали термины: оор — тяжелый, салмактуу — весомый, женил — легкий, жеп-женил — очень легкий и т. д. Берейтор, знаток своего дела, перед решающей скачкой ставил непременное условие: Атты жецил балага чаптырыш керек— На скачки должен идти легкий мальчик.



При постройке мостов через реки или висячих мостов через ущелья (для перегона скота на джайлоо — альпийские и субальпийские выпасы — и обратно на зимовье скотоводы делали прочные переходы и мосты) киргизы убеждались в существовании оордук куч — силы тяжести. В то же время люди думали, что прочность и долговечность мостов зависит от молитв и жертвоприношений всевышнему, они просили покровителя вод — суу башындагы Сулаймана снисходительно отнестись к нуждам кочевников, не посылать страшного, разрушающего мосты селя и т. д. И в фольклоре народа это нашло отражение.


Мост. Середина 19 в.

Имели древние киргизы и представления о силе трения — сурулуу. Места, где образовывался лед на пути перегона скота, животноводы заранее засыпали золой, землей или песком, иногда устилали кошмами. Эти знания использовались и охотниками, которые в поисках дичи часто ходили по скалам, кручам и ледникам. Они, в частности, надевали на ноги темир туяк (железное копыто) — специальную подошву с железными шипами для обуви по типу «кошек», иногда ее называли темир покой — железные поршни.

У древних киргизов бытовали и понятия, отражающие разновидности наклонной плоскости, например, шына — клин (основная часть колющих, режущих, строгающих инструментов,— такие, как бычак — нож, балта — топор, буурсун — соха и т. д.) Буурсун делали из прочной древесины.

Издревле в быту были распространены такие выражения: Чыкпаган шынааны озундой шынаа менен ургулап чыгар — Клин клином вышибают и др.


Тай туяк по типу «кошек»

Охотники в качестве оружия использовали салмоор — пращу. Они не знали физических законов движения тел, брошенных под углом к горизонту, но зато имели ясное представление о зависимости дальности полета от этого угла и от величины начальной скорости камня, вылетающего после запуска из салмоора.

Ребята (12 лет и старше) с помощью салмоор камешками отпугивали от засеянных просо, пшеницей, ячменем полей многочисленных воробьев.

Начальные элементы практических, эмпирических знаний людей всегда связаны с производством орудий труда, охоты и с умением пользоваться ими. Ф. Энгельс в «Диалектике природы» писал, что для перехода от грубых каменных орудий к луку, стрелам и шлифованным каменным орудиям необходим был долго накапливаемый опыт и упорный умственный труд.



В процессе таких знаний, как игра на комузе или качание на качелях, люди поняли, что такое титироо — дрожание звучащей струны и селкинчектин термелиши — колебание качелей. Думается, что именно от этих занятий идут истоки образования представления о термелуу — колебаниях. Наблюдая за волнами на поверхности водоемов, люди говорили: озеро штормит. Бесчисленное множество раз люди видели, что если водная поверхность была; гладкой, как зеркало, и кто-то кидал в воду камешек, то от места его падения кругами расходились волны. Таким образом, представления о толкундар — волне появилось у людей в ходе их наблюдений за процессами, происходящими в природе. Сегодня мы знаем из физики, что распространение волновых колебаний в определенной среде представляет собой волновое движение, отклонение от устойчивого положения на наибольшее расстояние — амплитуду колебаний, а колебания, полностью повторяющие за определенный промежуток времени предыдущие, называются периодическими колебаниями.

Люди знали, что суйлошуу — речь, дающая возможность людям общаться, состоит из ряда следующих друг за другом добуша — звуков. Голос одного человека отличается от голоса другого, одно слово — от другого; люди воспринимают тончайшие оттенки человеческого голоса — ун — радость, грусть, гнев и т. д. В народе живут пословицы и поговорки, в которых отражается через речь характер человека, его судьба, например: опасайся человека, говорящего с насмешкой, не доверяй той женщине, которая говорит мужским голосом.

Люди различали не только шумовые звуки, возникающие при выстреле из фитильной винтовки, взрыве самодельного пороха, ударе тяжелых камней, срывающихся с высоты, грома после чагылгана — молнии и т. д. но и музыкальные звуки, извлекаемые из различных народных музыкальных инструментов — кыл кыяка, иногда кол кыяка — двухструнного смычкового инструмента типа скрипки (дека обычно делается из верблюжей кожи, при игре не прикладывается к плечу, а ставится вертикально на пол, на землю), комуза — трехструнного щипкового музыкального инструмента, темир комуза или жез комуза — варгана (обычно на нем играли женщины), чоора — пастушеской свирели, сделанной из пустотелого стебля, чымылдыка — свистульки, сыбызгы — свирели, сурная — духового инструмента типа флейты (непременный атрибут киргизов в военных походах).



Древним киргизам было известно понятие ундун бийик-тиги — высота звука, а также то, что звуки одной и той же высоты, воспроизведенные певцами и акынами, отличаются друг от друга особым качеством жумшак ун — мягкостью голоса или чанырык ун— резкостью голоса; различали голоса: жоон ун — бас, ичке ун — высокий тонкий голос, например: кыздын сыбызгыдай ичке уну — голос девочки тонкий, как свирель; чыйылдак ун — аналогичен меццо-сопрано, катуу чыккан ун — сопрано, ото бийик чыккан ун — тенор, конур ун — низкий голос, сыбызгыган ун — пронзительный.

Киргизы знали, что звук может передаваться по земле. Об этом говорится, например, в эпосе «Эр Тештук». Один из его героев, жер тыншаар Маамыт — Маамыт, слушает звуки и по их характеру определяет происходящие события.

Древние киргизы подметили, что в зависимости от условий одно и то же вещество может находится в катуу — твердом, суюк — жидком или буу турундо — газообразном состоянии. В частности, они использовали понятие муз — лед, суу — вода и суу буусу — водяной пар. Издавна люди наблюдали изменение агрегатного состояния вещества в природе: вода испаряется с поверхности озер и рек, а при охлаждении водяного пара образуется роса, снег или туман. Из года в год они видели, как в горных краях зимой реки и озера полностью замерзают (исключение составляет только озеро Иссык-Куль).

Для обозначения явления испарения жидкости у киргизов существовал термин буулануу (люди, например, наблюдали, как лужи, образовавшиеся после дождя, испаряются, и выстиранное белье высыхает благодаря испарению воды).

Кайноо — кипение эмпирически известно людям с того времени, когда они научились готовить пищу на огне.

Качества жидких веществ киргизы определяли следую¬ими словами: тунук — прозрачный, кок кашка — чистый, например: кок кашка башат — очень чистый родник, ылай — грязный, коюу — густой, суюк — жидкий и др.

Для обозначения такого природного явления, как радуга, у киргизов бытовали термины кок желе или Асан-Усен, а. часто жез кемпирдин желеги. Цвета радуги делили на кызыл — красный, кызгылт сары, а иногда курумшу сары — оранжевый, сары —желтый, жашыл — зеленый, кок — синий. О том, что дневной свет имеет сложное строение, киргизы, конечно, тогда не знали. Для них радуга — это знамя жез кемпира — Бабы Яги на небе, при этом, правда, они замечали, что радуга появляется, когда на одной половине небосвода идет дождь, а на другой, свободной от туч — светит солнце.

В повседневной жизни, кроме названных цветов различали также кара — черный, без — серый, чымгый кара — черный как сажа, жашыл сымал — почти зеленый и др. При определении масти домашних или диких животных говорили: кара айгыр — черный жеребец, без айгыр —- серый жеребец, кок кызыл — сивый с темно-серыми пятнами, кара кызыл — сивый с заметными черными крапинками, сары кызыл — сивый с желтым (желтые вкрапления на белом фоне), ак кызыл — светло-сивый, кызыл буурул — темно-сивый, кызыл ооз (о коне) — красногубый, с розоватыми губами.

Таким образом, характер жизни кочевых киргизов способствовал развитию их природной наблюдательности, формированию понятий о тех свойствах объектов и явлений, которые имели значение в повседневной практике. Эти представления носили преимущественно дискретный, выборочный характер, а их систематизация находилась еще в зачаточном состоянии, что вообще характерно для эмпирического знания. В целом же можно считать, что сумма представлений киргизов о физических свойствах объектов природы была достаточной для обслуживания разных видов их практической деятельности и решения возникающих в ходе ее задач.