Ош. Налоговый гнёт
Откупная система и ростовщичество.
В архивных материалах имеются документы, говорящие о ростовщических операциях в среднеазиатских ханствах, несмотря на формальный запрет мусульманством всяких сделок, приносящих проценты. Однако на практике ростовщичеством занимались даже духовные учреждения мусульманства — вакфные заведения.
Налоговый гнет и повинности тяжелым бременем ложились в первую очередь на плечи трудящегося населения, непосредственных производителей — городских ремесленников и дехкан. Феодалы, как кокандские, так и местные киргизские, сами принимали участие в их эксплуатации и к тому же пользовались всевозможными налоговыми льготами. На освобожденные от налогов (обельные) частные земельные владения феодалов выдавались специальные ханские грамоты, а их владельцы вносились в специальные списки — дефтери-тархани. Полностью или частично обельными выступало большинство вакфов.
Один из крупнейших вакфов Кокандского ханства — ошское медресе киргизского феодала Алымбека — был освобожден от всех видов налогов. Не только вакфные лавки и земли, пожертвованные Абдуллабеком, но и личные его земли были освобождены от налогов ханами и их правомочными наместниками. В частности, в архиве кокандеких ханов сохранилось распоряжение (патта) от 1287 г. х. (1870/71), адресованное некоему Мулле Барат-Махраму от Султан Мурад-бека об освобождении восьми бахйей (участков под дынями) от танапного налога. Мало того, одновременно подобным же распоряжением освобождались от танапного налога и собственные бахчи зависимых от Абдуллабека воинских чинов (батыров) Через три года Султан Мурад-бек новым документом подкрепляет свое прежнее распоряжением об освобождении в Ошском вилайете собственных земель (сенокосов и виноградников) как самого Абдуллабека, так и его воинов.
Освобождая представителей феодалов от налогов, хан тем самым передавал им право на ренту, которой распоряжался как правитель государства и верховный собственник земли. Нередко ханом уступалась рента не целиком, а частично, либо в качестве компенсации за услуги, военную службу или в результате «неполной» продажи земли. В таком случае часть ренты продолжала поступать государству в виде налога, а часть присваивалась феодалами.
Все ошские служители культа, законоведы и должностные лица освобождались от налога — танабана. В од-ном из документов архива кокандских ханов упоминаются следующие лица в Оше, с которых был взят налог, но поскольку он был собран незаконно, то подлежал возвращению владельцам: муфтии, аламы, ишаны, тура, бии, датха, саркары. От налогов освобождались также ошские дервиши, ходжи, имевшие специальные грамоты — ярлыки. Зато все бремя налогового гнета и некодифицированных поборов целиком ложилось на плечи трудящихся горожан.
По анонимному источнику середины XIX в. «Обозрение Кокандского ханства в нынешнем его состоянии», налоговый сбор в ханских городах основывался на количестве домов, лавок и некоторых статей производства. Общее количество налога определялось «круглым числом», а среди горожан раскладку и сбор производили свои аксакалы. С г. Ош собирали 1 тыс. чариков пшеницы, 1 тыс. чариков ячменя и 10 тыс. чариков джугары. В переводе на европейские меры исчисления это составляло: 64 т пшеницы, 64 т ячменя и 640 т джугары. При переводе натуральных сборов в денежные показатели выходило (при соотношении в то время: 1 тилла = 12 руб. 80 коп. русскими ассигнациями) 38400 руб. ассигнациями. Поскольку Налоги отдавались на откуп, то сбор получался частью натурой, частью деньгами.
