Напевы этой жанровой группы дифференцируются на собственно детские песни и песни для детей. Одни создаются и исполняются самими детьми, другие — взрослыми.
Колыбельная песня (бешик ыры) — один из древнейших жанров, функционирующих до сих пор как постоянный атрибут семейного быта. Однако в городских условиях традиция укладывания ребенка в специальную люльку (бешик) и убаюкивания его под «бешик ыры» к настоящему времени заметно ослабла. Редкая мать или старшая сестра младенца знают сейчас подлинные народные колыбельные песни. Тем более важно их научное исследование и сохранение.
Впервые на кыргызские народные колыбельные песни обратили внимание русские востоковеды и путешественники еще в дореволюционное время. Текст одной песни записал филолог А. Диваев и опубликовал в русском переводе, без нот в 1900 г. Ее первый куплет:
Баю-бай, дитя мое!
В люльку белую ляг, дитя мое!
Ты не плачь, дитя мое, не плачь,
Разбивши кость, дам мозг я тебе.
Хвост Байкутана привязав На нитку, дам я тебе.
Колыбельные песни отличаются поэтичностью, яркой образностью, задушевностью. В них мать пытается предугадать судьбу своего ребенка, выражает надежду увидеть в сыне бесстрашного, честного, справедливого человека, а в дочери — добродетельную красавицу, поет об уважении к родителям, любви к родной земле. Мужские и детские колыбельные (отца — сыну, сестры или брата — младшему ребенку в семье) более редки.
В зависимости от пола ребенка возможны текстовые варианты песен. Один из примеров колыбельной для девочки приведен в сборнике «Детский фольклор» («Балдар фольклору»). Лиричная и нежная, она основана на остинатном повторении попевки в пределах фригийского тетрахорда ля — си-бемолъ — до — ре-.
Баю-бай, милая малютка,
В колыбели спокойно засни,
Мать с работы скоро придет.
Сладкий вкус сна узнай, моя малютка,
Баю-бай, душа моя...
В колыбельной песне из «Антологии киргизской музыки» (грампластинка М30 35845) семейно-бытовая тема перекликается с социальной. Убаюкивающая сына мать жалуется на бедность и притеснения баев:
Баю-бай, дитя мое.
Родился ты в бедности.
Баи, манапы унижают Сородичей твоих.
Спи, спи, успокойся, не плачь,
Руки матери твоей устали.
Сделала бы я тебе кашу,
Но нет дома ни щепотки муки.
Баю-бай, спи, дитя...
Узкий терцово-квартовый диапазон мелодии, поступенное движение, многократное повторение одних и тех же интонаций сообщают напеву монотонность — свойство печальных колыбельных.
К собственно детским песням (бапдар ырлары), исполняемым самими детьми, относятся игровые песни «оюн ыры», дразнилки «чымчыкей ыры», песни о животных и птицах. Общее число таких песен было, вероятно, велико, но до нас дошли далеко не все из них.
А. Затаевич записал следующие детские народные песни: «Веселая игровая» («Боз балдардын солкулдак»), «Пять косичек» («Беш кекул»), «Сокол» («Турумтай»), «Жеребенок-сирота» («Жетим тай»). Они повествуют о традиционных играх детей или изображают любимый ими мир животных и пернатых. Не случайно в старинных образцах жанра часто используются образы домашних животных, рядом с которыми каждодневно трудились и играли подростки. Содержание песен теснейшим образом связано с конкретными обстоятельствами и ситуациями из жизни детей.
В фольклорных нотных сборниках В. Виноградова также есть несколько детских песен. Это «Черный козлик» («Кара теке») и «Сокол» («Турумтай»), Они были записаны от известного акына-импровизатора Коргоола Досуева, который пел их, аккомпанируя себе на комузе. Естественно, авторский вариант этих песен гораздо более развит, нежели оригинальный детский, благодаря инструментальному аккомпанементу:
Черный козлик (бой, бой) —
Резать надо его жирным (бой),
А худым нельзя (бой).
Когда станет он жирным,
Как бычок или хомяк (бой),
Разделаем его и будем сыты (бой).
В упомянутом сборнике «Детский фольклор» опубликовано несколько десятков текстов собственно детских песен. Среди них «Теленок мой» («Торпогум»), «Бабочка» («Кепелек»), «Стая ворон» («Каак, каак каргалар»), «Гнедой мой жеребенок» («Жээрде тайым») и др.
К области детского творчества относится и исполнение детьми произведений традиционных «взрослых» жанров: шуточного диалога «акыйнек», бытовой обрядовой песни «жарамазан», похоронного обрядового плача кекуруу и некоторых трудовых песен. Особо следует сказать об исполнителях «Манаса».
В советское время в связи с распространением всеобщего образования, с влиянием профессиональной композиторской музыки тематический диапазон детских народных песен значительно расширился. Появились новые песни, посвященные общественным событиям, историческим личностям. В годы Великой Отечественной войны зазвучали грустные «Отец мой, я тоскую по тебе» («Сыгындым атам кайдасыц»), «В сорок первом» («Кырк биринчи жылында»). В них впечатляюще отражена «недетская» тема войны и утраты близких.
В стилевом отношении советские и постсоветские народные детские песни близки к композиторским образцам жанра.
Всеобщая грамотность внесла свои коррективы в детское фольклорное исполнительство. Фиксация песенных текстов потеснила традиционные формы овладения народным стилем пения.
Примером тому же служит кыргызское эпическое и акынское исполнительство, в котором традиционно принимают участие и дети. В последние десятилетия маленькие акыны и манасчы разучивают эпос по публикациям. В конце 1990-х годов в связи с изменением концепции развития народного творчества возрождается древняя методика обучения детей фольклорному сказительству и пению.
Кыргызская государственная дирекция по пропаганде эпоса «Манас» при поддержке Программы развития ООН (ПРООН) провела в 1997 г. учредительный съезд Ассоциации манасчы и акынов-импровизаторов. Согласно одному из проектов Ассоциации, в столице и в каждой области республики созданы классы мастеров-сказителей и акынов, в которых дети обучаются этому искусству по специальным методикам. Основные условия — свободное владение кыргызским языком, наличие природных вокальных данных, тесное общение ученика с учителем не только на занятиях, но и в быту, на концертах, на гастролях.
Как показали первые результаты, создание таких классов — чрезвычайно положительный факт. На проведенных в последние годы конкурсах и фестивалях юных акынов и манасчы выявлены яркие таланты — будущие «звезды» фольклорного исполнительства. Таким образом, разрыв тысячелетней традиции, опасность которого была вызвана новыми социальными и коммуникативными условиями, уже ей не угрожает. Хотя, разумеется, возрождение традиций не может быть буквальным и механическим: оно так или иначе отражает новое время Кыргызстана.