Информационно-туристический интернет-портал «OPEN.KG» / Дым, который гремит

Дым, который гремит

Дым, который гремит

Стояла великолепная погода. Дорога, словно красная стрела, рассекала джунгли. Она летела на берег Замбези, где располагался контрольно-пропускной пункт между Ботсваной и Замбией. Пройдя условную границу, сели в лодки и, отчалив от пристани, поплыли навстречу противоположному берегу.
Лодку сносило и поднимало на волнах. Однако все было согласно фарватеру. Вскоре мы причалили к берегу Замбии. Ни таможен, ни пограничников, только толпы черных торговцев и менял. Нам не нужно было разбираться, что делать дальше. Водитель встречающего нас автобуса все решил сам, мы только заполнили простенькую анкету и собрали по 40 долларов. Минут десять, и визы проставлены в паспортах. Можно ехать.
Теперь за окном простирались джунгли Замбии. До города Ливингстона ехали около часа. Но нам дальше, еще километров десять. В джунглях, окружающих город, спрятано несколько десятков прекрасных отелей, называемых так же, как и в Ботсване, лоджиями.
Наш причал в Замбии - «Стэнли сафари лодж» - прятался в дремучих джунглях. Узкие тропинки среди экзотических цветов и растений соединяют между собой десять удивительных по архитектуре коттеджей с главным комплексом, где расположены ресторан, бассейн, кают-компания, музей и прочая инфраструктура общего пользования.
Комплекс расположен на возвышенности. Каждый номер - это отдельное шале индивидуальной архитектуры. С фасадной части строение похоже на типичный дом. Однако за дверью продолжается природный ландшафт. Прямо из спальни открываются виды на просторы джунглей и долину Замбези. Такие же чарующие взгляд виды - из ванной. Прекрасные видовые террасы и площадки располагают к отдыху и созерцанию. Некоторые такие номера спланированы в двух, иногда трех уровнях. Естественно, что в них весь сервисный набор условий, соответствующий звездному отелю.
Как я уже упоминал, отелей в этой части Африки огромное множество. Каждый - настоящая сказка, симбиоз природы и высшего представления о комфорте. Хозяева в основном англичане, создавшие мир роскоши и мечтаний в окружающем мире откровенной нищеты аборигенов. Своему рождению и развитию этот мир обязан водопаду Виктория - величайшему природному феномену планеты. Мир этот простирается вокруг, охватывая территорию радиусом до пятидесяти километров от водопада. Страна имеет две столицы, которые возникли исключительно благодаря водопаду: город Ливингстон на стороне Замбии и город Виктория Фалс на территории Зимбабве. Кетати, оба города имеют международные аэропорты. Регион этот посещают около полумиллиона туристов в год. И это несмотря на постоянные политические и социальные схлёсты различных слоёв социума.
Калейдоскоп туристического сервиса тут не знает границ. Можно отправиться на остров Ливингстона, нависший над кромкой водопада, искупаться в «Купели дьявола» и насладиться пикником с напитками и экзотическими закусками. Можно полетать на дельтаплане над потоками гремящего водопада или покружиться на вертолете, поучаствовать в рафтинге по каньонам Замбези или увлечься абсэйлингом. На этом развлечении хочу остановиться. Участник аттракциона, обвязавшись специальными ремнями и приспособлениями, цепляется за трос, намертво прикрепленный к скалам противоположных бортов каньона. Беседка или обвязка легко управляется. Можно при желании зависнуть над пропастью или плавно спускаться, наблюдая за полетом птиц. Можно, ослабив зажим, стремительно нырнуть в сумрачное пространство каньона и опуститься на дно. Естественно, что перед началом необходимо пройти несложный курс владения техникой абсэйлинга.

Дым, который гремит

Но самый страшный аттракцион - это «тарзанка», или «банджи джамп»: прыжок с моста в стометровую бездну, будучи привязанным на резиновом стропе. Прыжок осуществляется над рекой Замбези в непосредственной близости от водопада. Стоимость этого удовольствия - сто долларов. Желающих не так много. Однако, по статистике, за все годы существования «тарзанки» прыжки совершили уже около 60 ООО человек.
Интересно, что перед таким подвигом необходимо написать записку примерно следующего содержания:
«Я не совсем нормальный человек и поэтому решил совершить этот прыжок. Если у меня случится разрыв сердца или растяжение позвоночника, или еще какая травма, или болезнь, прошу во всем винить только меня самого, потому что я отчетливо понимаю, что этот прыжок — настоящая дурость».
Так что «тарзанка» - развлечение не для всех. Более уравновешенных развлечений тут значительно больше. Выбор на любой вкус и кошелек! А сколько ресторанов и баров, сколько фольклорных групп и сувенирных лавок! И все это благодаря водопаду Виктория. Ради него прежде всего сюда приезжают многочисленные туристы, и их понять можно: ведь сам водопад «Дым, который гремит» - величайшее творение природы!
Давид Ливингстон, шотландский миссионер и врач, был первым европейцем, увидевшим водопад в 1885 году. Он назвал его в честь королевы Виктории. Великий исследователь, он проплыл 2 700 километров по Замбези, которая, как он надеялся, может стать «путем, дарованным Богом» в Центральную Африку. Спускаясь вниз по реке на каноэ, он достиг водопада 16 ноября. Заметив клубы дыма-тумана, высадился на небольшой островок около края водопада...
Вот что он пишет в книге «Путешествие по Замбези»:
«Мы пристали к Гарден Айленду (садовому острову), который лежит посередине реки, на самом краю водопада. Когда мы достигли этого края и посмотрели вниз с головокружительной высоты, перед нами открылось чудесное и необыкновенное зрелище величественного водопада.
Пытаться описать его словами - безнадежное занятие. Даже самый большой художник, сделав несколько пейзажей, мог бы только дать слабое отражение этого величественного зрелища. Казалось, что вода пропадала под землю. Противоположный край трещины, в которой она исчезала, был всего в восьмидесяти футах. Я не понял этого до тех пор, пока не подполз со страхом к самому краю, заглянул вниз в огромную расселину и увидел, что поток в тысячу ярдов шириной проваливался вниз на сотню футов и там сжимался до 15 или 20 ярдов. Весь водопад - это просто трещина в твердом базальте, идущая поперек реки от правого до левого берега и продолжающаяся дальше от левого берега еще на 30 или 40 миль сквозь холмы».
На следующий день Ливингстон вернулся к водопаду. Наблюдая за падением воды с противоположного края трещины, он был впечатлен увиденным и написал буквально следующее:
«...Вся масса воды, переливаясь через край водопада, превращается в подобие чудовищной завесы гонимого метелью снега. Водяные частицы отделяются от нее в виде комет со струящимися хвостами. Возможно, это вызвано сухостью воздуха. Но какова бы ни была причина, каждая капля воды Замбези производит впечатление обладающей собственной индивидуальностью. Она стекает с весел и скользит, как бисер, по гладкой поверхности, подобно капелькам ртути на столе. Здесь они предстают в своей массе, каждая капля с продолжением в виде чистого белого пара, пока не исчезнет в густом тумане внизу».

Дым, который гремит

Во время второго путешествия к водопаду в августе 1860 года Ливингстону приходит мысль измерить глубину пропасти. Для этого исследователи используют верёвочный лот с привязанным лоскутом белой ткани. На каноэ исследователи вновь, как пять лет назад, причаливают к острову Гарден Айленс (остров Ливингстона).
«Один из нас лежал, свесив голову с утеса, и наблюдал за тряпкой, и только когда помощник отмерил 310 футов, груз опустился на склон приблизительно в 50 футах над водой, а настоящее дно было еще ниже. Белая тряпка казалась теперь размером с монету в одну крону».
Услужливые сотрудники отеля, кланяясь, желали нам удачной экскурсии к водопаду. По дороге забрались на огромный древний баобаб, на котором оборудована смотровая площадка. Этот сторожил наверняка помнит времена Ливингстона и Стэнли и мог бы многое поведать о том романтическом времени. Но мы спешим поскорее увидеть водопад.
Ливингстон - достаточно большой город. Центральная площадь, занятая лавками торговцев сувенирами - тутошняя достопримечательность. Водопад рядом. Клубы белого дыма клубятся, вздымаясь прямо из джунглей. Выглядит все это как-то странновато. Понимаешь, что эти струи водяного пара рождаются над водопадом. Однако вокруг сплошная равнина, покрытая джунглями на все просматриваемое пространство. Думаю, это не покажется странным, но лично у меня слово «водопад» ассоциируется в обязательном порядке с горами. А их здесь нет.
Куда же может падать вода? Заходим на территорию парка и по вымощенной дорожке мимо памятника Ливингстону идем туда, откуда слышится нарастающий грохот воды. И вдруг неожиданно выходим на берег реки. Это Замбези. Пока она спокойна, ведь ничто в окружающем пейзаже не указывает на приближающуюся к ней драму. До водопада метров тридцать. Неожиданно, не успев расслабиться, одновременно по всей ширине сплошным потоком она бросается вниз. Но куда? Долина просматривается сквозь завесу водяных брызг и тумана, и там дальше снова видно продолжение долины. А реки дальше вроде как и нет, она провалилась, исчезла в глубине гигантской расщелины. Зрелище действительно поразительное.
Идем берегом к кромке водопада. Тропа ныряет в туннель джунглей и на какой-то момент скрывает место срыва реки. Стоит такой грохот, что разговаривать друг с другом бессмысленно. Поэтому говорить, делиться впечатлениями и восторгаться можно только с самим собой.
На какой-то момент джунгли расступаются, и взору вновь открывается водопад. Точнее, часть водопада. Грандиозное зрелище! Несметное количество брызг обрушивается на околоводопадные пространства. Преломление солнечных лучей в частицах воды рождает яркие радуги. Причем это хаос радуг! Большие и малые, они иногда выстраиваются сияющими шатрами, разламываются от тяжести и рушатся вместе с брызгами в глубины теней.
Засмотревшись на эти сказочные игры природы, я совсем забыл о своей фотокамере, которая спокойно висела у меня на груди. Потоки воды в буквальном смысле заливали нас водой, как говорится, по полной программе. Это лил нескончаемый дождь водопада; дым, рожденный падением воды, не только гремел, но и поливал потоками беспрерывно. Когда я вспомнил о камере, было ужe поздно. Затвор никак не реагировал. Не помогли ни уговоры, ни просьбы, ни мольбы.




Дым, который гремит

А тем временем водопад, словно издеваясь, сбросив молочно-белые одежды, открывался во всей своей красоте. Взлетал над джунглями дымящимися водяными смерчами. И падал, рассеиваясь золотой пылью над изумрудными просторами благодарных джунглей. В этом море тумана и брызг тропа вдруг повисает над узкой пропастью, в которую вновь собирается после крушения поток Замбезии. Эта часть водопада носит название Глотка Дьявола. Здесь постоянно льет ливень, мощные потоки налетают не только сверху, по и сбоку, и снизу, и вообще со всех сторон одновременно. Пар от разбившихся о дно струй стоит такой, что порой не видно ничего, кроме собственных ног.
Чтобы получить истинное представление о расположении водопада, рекомендую воспользоваться услугами вертолета. Тридцать минут фантастического полета над водопадом и каньонами стоят 270 долларов с человека... На первый взгляд довольно большая сумма. Но поверьте, это стоит того. В вертолете шесть мест. Программа полета продумана до мелочей, и должен сказать, что пилот отрабатывает её на все сто. Достигнув водопада, погружаешься в мир сказочных красот и параллельных миров. Плавно подобравшись к каскадам, послушная машина кружит над водопадом в одну и другую сторону, открывая взгляду самые «интимные» места.
Опустившись в каньон за Глоткой Дьявола, вертолет демонстрирует слалом по зигзагам реки. Почти вертикальные склоны ущелья позволяют рассмотреть детали строения базальтовых плит. Пройдя несколько поворотов, машина поднимается ввысь и летит над островами, застрявшими у самой кромки обрыва. Затем еще дальше, вверх по Замбези над джунглями. Вернувшись, вновь парит над водопадом, поднимаясь к вершинам теряющих влагу дымовых лент. Никогда не видел ничего подобного. 30 минут на одном дыхании в совершенно ином измерении! Это отдельная жизнь и тема, открывающая не только красоту водопада, но и его геологическую историю.
С высоты полета сквозь время я увидел огромное застывшее лавовое озеро толщиной 300 метров, излившееся в результате вулканической деятельности 200 миллионов лет назад. Это было задолго до того, как здесь появилась Замбези. Охлаждаясь и застывая, камень трескался, образовав сетку разломов. Шло время, трещины заполнялись более мягкими породами, сравниваясь с поверхностью. Примерно полмиллиона лет назад здесь появилась река Замбези, она наткнулась на одну из трещин. Вода начала размывать более мягкую начинку трещины, создав провал. Река бурлила и перекатывалась в тучах брызг, пока не нашла себе выход там, где она могла ринуться вниз. Так появился первый водопад. На этом процесс не закончился. Поток воды с верхушки водопада начал разъедать каменный край там, где он был слабее. Бешеные потоки вгрызались в слабое место, разрушая русло над водопадом, пока не образовалось новое ущелье, идущее под углом к первому.
Таким образом, водопад Виктория все время отступает. Теперешний водопад — восьмой по счету на зигзагообразном пути реки за последние полмиллиона лет. Каждый водопад появляется в провале на дне реки, образованном застывшей лавой, которая рассечена трещинами. Река вымывает мягкие породы и обрушивается в пустоту, которую сама же создала. И сразу же заново принимается за наиболее слабую трещину, срезая край пропасти, пока не дойдет до следующей поперечной трещины.

Дым, который гремит

Самым слабым местом сегодняшнего каскада является Чертов водопад, расположенный на западной стороне. Здесь край уже срезан на 30 метров ниже основного уровня и будет углубляться дальше до тех пор, пока вся Замбези не устремится в эту брешь.
Уже вечером, сидя на террасе своего номера, в промежутках между печальными мыслями о погибшей фотокамере я думал о водопаде, Ливингстоне, событиях и судьбах людей. Мысли уводили меня в далекие геологические эпохи. И я отчетливо видел и ощущал, как огромные вулканы, извергая к небу клубы дыма и пепла, сотрясали землю. Сквозь обволакивающую вулканы мглу по склонам рубиновым потоком изливалась лава и заполняла долину. В мыслях я видел древних африканцев, бьющих в бубен и скачущих в нескончаемом танце на острове, повисшем над водопадом. Их колеблющиеся силуэты вытягивались тенями, красуясь на фоне поднимающегося из пропасти дыма.
Но вот магическая сценка уходит, и я представляю Ливингстона, лежащего у кромки водопада и всматривающегося в гремучий дым. В белой пене, дрожа от потоков ветра, угадывается измерительный самодельный лот. Возможно, именно в тот момент Ливингстону пришла мысль назвать водопад именем английской королевы Виктории.
Конечно, я ничего не имею против названия, это была воля Ливингстона. Но ведь водопад-то имел ранее название Моси оа Тунья - Дым, который гремит. Так его называли мокололо, проживавшие в этих местах с древнейших времён.
Интересно то, что сам Ливингстон всю свою миссионерскую деятельность отстаивал права местных африканских племен и всегда боролся против работорговли и рабства как такового.
«Моси оа Тунья» - какое красивое название. Не только на языке
мокололо, но и на русском - «Дым, который гремит». Как образно оно говорит о зрительном впечатлении человека, впервые увидевшего это редкое явление.
Кстати сказать, слово «Ниагара» по-индейски означает «Высота грозного гула», и это тоже очень образно, согласитесь. Сначала слышны гул и грохот, и только потом сквозь густую поросль появляется небывалое чудо - водный поток, вставший на дыбы, с ревом падающий в бездну.
С тех пор пролетели века, а вода все так же падает в пропасть. И не осталось уже ни девственных лесов, ни древнего безмолвия. Нет там больше и краснокожих хозяев Америки, благородных индейцев. Осталось только имя, данное ими. Точно волшебство, оно рисует нам черты духа его создателей, их душевную чистоту и чуткость слуха, обращенного к природе. Ниагару окрестил слух. Моси оа Тунья принесло зрение.
Менеджер отеля «Стэнли сафари лодж» - видный и уверенный в себе англичанин Рич - приветлив и, как все англичане, немногословен. Его манеры и способность быстро появляться и вновь растворяться выдавала в нем потомственного африканера. Я так и не понял, где проживал этот интересный человек. Ему звонили, и он тут же появлялся, как джинн из волшебной лампы.
В этот раз Рич появился, чтобы исполнить очередное наше желание. Оно было простым: съездить в какую-нибудь удаленную от города настоящую африканскую деревню. Сказав: «Слушаюсь и повинуюсь», он хлопнул два раза в ладоши и испарился. А затем подъехала машина, и мы помчались на восток от Ливингстона, раздвигая джунгли.

Дым, который гремит

Деревня называлась Бома, основное население, — бечуаны. Скажу сразу, что наша киргизская юрта на фоне африканских жилищ кажется дворцом. План африканской хижины - это круг в несколько метров, на котором построена глиняная стена около двух метров высоты с крышей из тростника. По сторонам она настолько выступает вперед от стены, что опускается к земле в половину человеческого роста. Овальное отверстие, менее чем в рост, служит входом в хижину, в которой нет ни дверей, ни окон, ни дымовой трубы. Стены хижины тщательно оштукатурены или вымазаны глиной, смешанной с коровьим навозом. Пол также гладкий глиняный.
Хижины расположены в виде круга, в середине которого содержится скот. Некоторые жилища обнесены тростниковым забором. Интересно: если вокруг хижины отсутствует такой тростниковый забор, то это означает, что в доме живет неженатый хозяин.
В деревню проложена дорога, а все пространство очищено от каких-либо растений, за исключением редких высоких пальм. Так что вокруг и внутри деревни обнажается красноцветный песок, что придает экзотический вид.
Центром села служит обширное место под тростниковой крышей. Здесь жители деревни вырезают из различных сортов деревьев фигурки и предметы. Этакий цех народных умельцев. А через дорогу за высоченным глиняным забором расположен рынок, где и продаются эти творения искусства. Конечно же, деревня Бома - это в большей степени «продукт» туристических интересов, где можно посмотреть на почти настоящую жизнь аборигенов, купить прекрасные сувениры и, конечно же, поймать не одну дюжину прекрасных кадров для фотокамеры.
Вечером плывем по Замбези вверх по течению в направлении северо-запада. Трёхчасовая экскурсия с закусками и напитками. Прекрасная природа очаровывает. Кораблик идет вдоль правого берега, заросшего дремучим лесом. Иногда над макушками деревьев высятся смотровые площадки, расположенные в скрывающихся под пологом джунглей туристических лоджиях.
Рич много рассказывал об особенной красоте местной природы и особенно о ярких закатах — главном зрелище экскурсии по Замбези.
Где-то после шести вечера солнце стремительно покатилось вниз, взламывая массивные башни темно-синих облаков, застилающих линию горизонта. Словом, между горизонтом и облаками образовалась широкая полоска экрана. Прошло мгновенье. И вот солнце вступило на экран. Природа замерла, и только катер по-прежнему продолжал медленное движение навстречу закату. Представление было коротким, без увертюры. Все как-то очень быстро смешалось: облака, тучи, отражения — всё скрутилось в клубок, вспыхнуло и затлело сине-рубиновыми красками.
Что-то было в этом закате. И все же той глубокой философии и красоты, которая была еще сильна в воспоминаниях о Калахари, конечно же, здесь я не увидел и не ощутил.
После заката мы повернули обратно и пошли вниз в сторону водопада. Там, где ещё минуту назад трепыхалось пойманное тучами солнце, висели тени. Казалось, что Замбези вытекала из сумрака, как бы убегая от ночи. Огромная полоска неба в бледно- розовых тонах еще пылала, освещая устремленные в небо струи дыма, который гремел. Им навстречу ровным клином летели, купаясь в сказочном свете, птицы.
3-07-2014, 16:16
Вернуться назад