В технике линогравюры созданы основные станковые серии и десятки отдельных листов Лидии Александровны Ильиной, которые наряду с работами в книге выдвинули ее в число ведущих мастеров киргизской и советской графики, завоевавших признание в нашей стране и за рубежом. Мужественный, решительный язык линогравюры оказался наиболее адекватным характеру образного мышления этого свободно владеющего всеми эстампными техниками мастера, с чьим именем «связаны крупнейшие достижения советской графики монументальных форм, идейно активной, наполненной высоким гражданским чувством».
Начало 60-х гг. ознаменовалось в творчестве Ильиной созданием подлинного шедевра киргизской и советской графики — линогравюры «Делегатки из Тянь-Шаня» (1960), которая по силе идейной накаленности образа и точно найденному решению художественной формы, подобно картине «Дочь Советской Киргизии», стала не только символом обновленной Киргизии и раскрепощенной женщины Советского Востока, но и художественным олицетворением социалистической формации, торжества народовластия, советского образа жизни. Здесь создан образ яркий, впечатляющий. Образ обогащается сочетанием суровой пластики силуэта с деталями, подчеркивающими женственность героини — мягко выявленные черты прекрасного лица, плавный абрис непокрытой головы с гладкой прической, изящно брошенный на плечи платок и трогательные сережки в ушах.
Вслед за этой гравюрой, показанной во многих странах мира, и серией литографий «Черные годы» (1962), где в подробном сюжетном повествовании показан полный драматизма и печали образ народной жизни феодально-колониального прошлого, а также цикла «По Киргизии» (1963), воспевающего сегодняшний день республики, последовали известные серии линогравюр «Женщины мира» (1965), «Молодежь Киргизии» (1966, р «Материнство» (1967), за которые Л. А. Ильиной была присуждена Государственная премия СССР. В этих работах она выступает мастером крупного художественного обобщения, художником, способным выражать сущностные стороны явлений в сочетании с тем неповторимо индивидуальным ощущением конкретной жизни, без которого нет искусства.
Здесь проявилось и ее зрелое мастерство — владение рисунком, композицией, выразительными возможностями графического материала, гибко и точно использованными для выражения образного замысла.
В серии «Женщины мира», призывно-публицистической по содержанию, графическая форма обладает почти плакатной выразительностью. Интернациональным пафосом особо впечатляют гравюра «Не сметь!» с фигурой восточной женщины на трибуне и остро скомпонованный, светлый по настроению лист «Если бы матери всей земли...»
Листы цикла «Молодежь Киргизии» нарезаны более мягко, трепетно, с лирическими интонациями. В таких гравюрах, как «Удод», «Песня», «Студентки», «Ночное купанье», линии, штрихи, силуэты удивительно чисты, певучи и отвечают непосредственности, полнокровной жизнерадостности образов. Серия «Материнство» дает блистательный образец нерасторжимости содержания и формы художественного произведения, сплава в нем общезначимого и жизненно конкретного. Развернутый во времени образ, обладая тонко и убедительно переданной национальной характерностью типажа, пропорций, пластики движений, волнует прежде всего своей общечеловеческой глубиной. Здесь достигнута чеканная отточенность формы, выявлена максимальная звучность материала линогравюры с ее способностью давать изображению лапидарность и упругую пластичность формы. Все листы серии последовательно взаи¬мосвязаны ясным, перетекающим ритмом.
В основе подавляющего большинства эстампов Ильиной 60—70-х гг. лежит жизненный материал Киргизии, глубоко прочувствованный и опоэтизированный восприятием художника. Многочисленные черно-белые и цветные эстампы, посвященные Киргизии и чаще всего объединенные в тематические циклы, отмечены пониманием национального характера в его исторической динамике, интернациональной широтой в трактовке темы, реалистической убедительностью графического языка. В полновесные, волнующие образы Ильина умеет воплотить и раздумья старой киргизки («Воспоминания», 1963), и состояние всадников, мерно движущихся по горной тропе в лучах заходящего солнца («Возвращение», 1963), и мир современной киргизской молодежи с ее романтическими устремлениями, тягой к искусству, одухотворенностью («Новые стихи», 1976; «Ритмы музыки», 1976).
Образ человека Советской Киргизии, хозяина и строителя новой жизни крупным планом представлен в эстампах «Чабан Садывакунов» (1960), «Мать» (1963), триптих «Наши дети» (1963), «Целинницы» (1963), «Удод» (1963), «Телефонистки из Кочкорки» (1969), «Скалолаз» (1969), «Строитель ГЭС» (1970), «Спортсмены» (1971), «Эпос» (1972), «Практикант» (1976) и десятках других.
Темы традиционной и современной культуры Киргизии, ее быта и природы поднимаются в сериях цветных и реже черно-белых эстампов 70х гг., где заметны стилистические поиски мастера, ее стремление выявить новые стороны своего дарования, несколько отступить от утвердившегося в ее творчестве 60-х гг. лаконично-монументального стиля, очищенной от всего случайного предметной выразительности. Она все чаще вписывает человека в среду, шире использует декоративно-эмоциональные возможности формы и цвета, использует в этом направлении традиции народной киргизской культуры, разнообразит эстампные техники, обращаясь наряду с линогравюрой к техникам офорта и литографии. В таком плане созданы серии цветных эстампов «Праздник в колхозе» (1972), «Отечество» (1972), триптих офортов «Музыка» (1972), цикл «Небылицы» (1973), навеянный киргизским фольклором, триптих «Ритмы» (1976). Одна из значительных работ Ильиной этого времени — триптих цветных линогравюр «Отечество», воплотивший размышления художника о становлении человека в нерасторжимой связи с родной землей, преемственности поколений, благодатном взаимодействии с природой. В лучших из листов названных циклов, в том числе в триптихе «Ритмы», Ильина остается художником глубокого реалистического восприятия мира и отточенного профессионализма.
Незаурядность мыслей, чувств, впечатлений художника воплотилась в эстампах, навеянных поездками за рубеж. Цепкая зрительная память, острое ощущение пластической формы, а главное, доброжелательность, сочувствие людям труда, интерес и уважение к чужой культуре, интернационализм жизненных и творческих установок позволили Ильиной создать ряд замечательных линогравюр, литографий, офортов по мотивам поездок в Румынию, Японию, Индию. Среди них точный по психологической характеристике портрет «Карнелиу Баба» (1961V являющий яркий образ румынского художника, а также офорты «Японский рабочий» (1963) и «Старая японка» (1963), воплотившие глубину размышлений художника о судьбах человеческих.
Неповтооимо характерны персонажи линогравюры «Ребята из деревни» (1961) — крепко скроенные румынские парни, представляющие трудовой народ своей страны. Живым ощущением увиденного, теплотой чувств, артистичным владением техникой цветной и черно-белой литографии, отмечены композиции из циклов «По Румынии» («В Сегиошаре», «Вечер в Бухаресте», 1961) и «По Японии» («Дождь в Камакура», «Фонарики», «Маленький бой», «Улочка в Киото», 1962).
Наряду с работами жанрового и экспериментально-формального характера Ильина неизменно проявляет интерес к художественному воплощению тем общечеловеческого значения, возвращаясь к возможностям монументализации образа в черно-белой линогравюре. Ей не случайно оказались близкими образы, созданные Ч. Айтматовым, ибо поднятые в них социально-психологические проблемы волнуют каждого человека.
В последние годы Ильину продолжает волновать общезначимая тема войны и мира. «Песня в борьбе за мир» (1982) — так называется одна из ее недавних серий, героями которой язляются известные исполнители политической песни (Виктор Хара, Дин Рид, София Ротару, Мирей Матье и др.). Гравюры серий отличает драматический пафос, острота формальных решений, построенных на экспрессии силуэтов, динамических ритмах и сопоставлениях изобразительных элементов.