Обрядовые и культовые музыкальные жанры кыргызов
Мелодичность и поэтические качества «кошока» зависят от личности и таланта кошокчу. В одних случаях певица эмоционально сдержанна, в других экспрессивна. Все женские песни-плачи чрезвычайно выразительны, так как сочетают в себе одновременно экзальтированную речитацию, широкую распевность и богатую содержательную информацию. Они имеют довольно развернутую форму, а иногда достигают размеров элегической поэмы.
Мужские и детские песни-плачи существенно отличаются от женских и звучат как полунапевная горестная речитация. Они, по сравнению с женскими «кошоками», бессюжетны, состоят из коротких повторяющихся (точно или с незначительными изменениями) полумузыкальных фраз- выкриков со свободным внеметрическим произношением.
Все жанровые разновидности женского «кошока» (похоронные, поминальные, свадебные) звучат в различных обрядовых ситуациях. Мужские же плачи исполняются только на похоронах. Понятно, что женские плачи-песни значительно разнообразнее и богаче как по содержанию, так и по форме, чем «окуруу».
Испокон веков у кыргызов-кочевников выработался целый комплекс представлений в отношении «кодекса» семейных прав и обязанностей женщин и мужчин, согласно которым плач, как в бытовом, так и в художественном смысле, есть прерогатива прежде всего представительниц слабого пола.
Это обстоятельство явилось, несомненно, одной из причин статичного состояния «окуруу» и, напротив, разнообразия жанра женского плача. «Кошок» превратился в один из немногих песенных жанров традиционной кыргызской синкретической культуры, где женщины могли проявить себя в творческом отношении, раскрыть свои поэтические, певческие и артистические способности, стать известной профессиональной кошокчу в роду, в аиле и за их пределами.
Исключительность жанра «кошок» заключается также в том, что ни в одном другом жанре женщины, по общепринятому этикету в родовой общине, не могли так свободно, открыто, активно выступать с развернутым содержательным пением. Женщинам здесь как бы официально разрешалось публично демонстрировать свое мастерство в искусстве «кошока». В этом смысле жанр занимал особое положение в фольклорной системе, приобретая статус не только массового, но и профессионального.
Одноголосные и многоголосные «кошоки» распространены одинаково широко. Форма и фактура группового многоголосного похоронного «кошока» образуются из поочередного вступления голосов, из повторно-вариантного развития напевов и текстов, благодаря чему складывается специфическая контрастно-имитационная полифония.
Со смертью человека женщины начинают петь в его юрте (или доме). Обычно это близкие и родные покойного, но среди них могут быть и женщины из соседних семей, которые «хорошо причитают». Начинается «кошок», как правило, одной из родственниц покойного — женой, дочерью, снохой или сестрой. Она выполняет функцию своего рода «запевалы», которая задает эмоциональный и музыкальный «тон» всем остальным исполнителям.
Вслед за «запевалой» по желанию вступает другая женщина, затем третья, четвертая и т. д. Время вступления голосов произвольно. Вертикальное соотношение голосов в полифонических «кошоках» разное. Это зависит во многом от высотно-тесситурного характера и диапазона голосов. Поэтому возможны вступления в интервал секунды, кварты, квинты и октавы (вверх и вниз). Обладательницы голосов низкой тесситуры могут взять на себя функцию бурдона с неразвитой мелодической линией.
Вокальные партии на своей начальной стадии нередко сходны, а да-лее самостоятельны в ритмическом, интонационном и текстовом отношении. Возможно, причина в том, что каждая женщина-кошокчу поет о своих личных переживаниях. В результате складывается полиритмиче ское, полиладовое, политекстовое, а иногда и полимелодическое групповое пение, для которого характерны произвольно-импровизационные ансамблевые нормы.
Мужские и детские «окуруу» также бывают одноголосные и полифонические, со свободной имитацией голосов.
